В 12 лет я была на редкость безобразным ребенком: очень тощий . худючий прыщавый
червяк с большущей башкой и кривыми зубами . Моя мама меня стеснялась и весь
подростковый период держала меня подальше от родственников и знакомых , на все
лето посылала меня в пионерский лагерь .
Пионерский лагерь состоял из бараков с детьми , домика администрации и четырех
туалетов . Туалеты состояли из кирпичной будки , ямы , закрывающего эту яму
деревянного настила с дырками и г.. вна с хлоркой . Г..вно с хлоркой воняли ,
поэтому сортиры предусмотрительно строили далеко от жилых помещений и обсаживали
их кустами .
Девочки долгое время думали , что я мальчишка ... В общем , со мной не хотели
дружить . В ту трагическую ночь полуночный понос стал моим единственным
спутником . Срал весь лагерь: недоспелые фрукты , немытые руки повара и всякое
гавно , которое жрали пионэры с голодухи сделали свое черное дело . Дырки в
сортире были обгажены расстроенными желудками четырехсот человек и девчонки
ходили срать парами : одна срет , другая светит фонариком , чтоб первая не
вляпалась в продукты испражнения предшественниц . Мне никто не хотел светить
фонариком , поэтому в ту ночь я высеривала солянку в гордом одиночестве; в
тусклом свете фонаря были видны только очертания , и , сидя над дырой , я
смирилась с тем , что уже вляпалась в чье - то скользкое дерьмо .
Вдруг какая-то тень метнулась прямо на меня , я завизжала , круто дернула
неустойчивым корпусом , ноги проехались по чьему - то поносу и я вошла в очко
как хорошо смазанная пуля .
Fuck! Летучая мышь загнала меня по шею в кучу говна , над головой еле-еле
виднелось очко , если кто-нибудь сейчас придет гадить , то положение мое сильно
ухудшится . Надо выбираться!
Через час , потея и шепотом ругаясь матом , я достала до дырки руками: это ,
блин , было очень сложно - все твердые опоры были слизкими , как сопли!
Ухватившись за края дыры , я подтянулась и высунула голову : от свежего ветерка
закружилась голова и я удержалась на с трудом доставшихся позициях только волей
к свободе . Подтянулась еще и оперлась на руки : нужно за что - то ухватиться ,
чтоб не соскользнуть . Все кругом было склизким , ухватиться можно было только
за поперечную деревянную палку в полуметре от меня , я с нечеловеческими
усилиями пыталась до нее дотянуться , шипя от напряжения: - Ну ! Иди же сюда!
Дай , я до тебя достану!..
Неожиданно меня ослепила яркая вспышка света , потом какой-то не то вздох , не
то стон , и глухой удар - я испугалась и... свалилась обратно . Еще полчаса - и
я снова над дыркой . Так . Тянусь... Есть . Я ухватилась за балку и вылезла на
бетонный пол еле дыша от радости . Отдышавшись , решила переть к реке
отодраиваться .
Метрах в трех от тубзика лежал директор , рядом с ним валялся разбитый фонарик -
копыта отбросил что ли ? Я пошла на речку , отодраилась как сумела , а потом
кликнула людей: может и не сдох еще , спасти можно .
На утро нам сообщили , что у директора случился удар , вернулся в лагерь он лишь
под конец смены . Говорить он не мог , сидел целый день на веранде и ему
нравилось , когда к нему ходили дети . Я проведывала его частенько , он меня как
то особенно любил - ведь собственно я тогда позвала к нему людей .
На следующий год нам сказали , что перед самой смертью директор ненадолго пришел
в себя . Он сказал , что в ту ночь он обходил территорию лагеря , случайно
услышал странное шипение в сортире и открыл дверь .
На него из зловонной дыры лез адский говняный лупоглазый глист , тянул к нему
щупальца и шипел:
- Ну-у-у... Иди же сюда-а.... Дай , я до тебя доссстануууу!..
За лупоглазую обидно , безусловно ....
Дуня Нефигашлина.