Она зияла как высоты Зиновьева. Коля вошел первый, типа герой-пионер, и тут же споткнулся о нечто. Устоял, причем, при помощи отборной матерной конструкции. Нечто оказалось "пионеркой". Коля помнит имя чуда простой голытьбовой инженерной мысли, ибо вырос в поселке, где таких вот самодельных передвижных транспортных средств было до хрена и даже более того. Леспромхоз вообще будоражит инженерное воображение. Все же иногда полезно уродиться в глубинке.
Включив фонарики, заценили состояние дрезины. Таковое оказалось почти удовлетворительным, если упустить из виду степень ржавения. В отличие от рельс, искореженных как после ядерного взрыва. Но метров через пятьдесят рельсы вытянулись в струнку, громя в пух и прах теорию Лобачевского. Коля скомандовал:
- Понесли, что ль...
Вася, оператор, поведя шнобелем, неуверенно произнес:
- Стоит ли?
- Так и будешь торчать а этом гребаном дециметровом канале? Это наш шанс.
Инженер и звукоооператор, Леня, отстал еще на полпути к Бугру. У него семья, свое жилье и вообще Леня - москвич. Нет мотивации. И чего тогда увязался-то? Зависимое быдло. Пусть теперь хреначит взад в одиночку, как упырь. Какой журналист не жаждет сенсации и эксклюзиву? Разве что - никакой. Впрочем, технический работник такой же журналист как курица - птица.
Пионерку отволокли и поставили на полотно с трудом. Оказалось, в баке есть даже топливо. Вася аккуратно пристроил на платформу камеру. К ней он относится как к родному дитю, она у него в одежке, а поверх еще и полиэтиленовый кожух. В дыре ощущалось движение воздуха, причем, в сторону неизвестности. Попутный ветер, подумал Коля. На душе у него было как-то непринужденно. Когда каракатица завелась, свежесть пропала и настал чад. С криком "Па-а-аехали-и-и!!!" экспедиционеры помчались во мрак. Чад быстро отстал, лицо обдувала свежесть.
Как ни странно, их глаза очень быстро привыкли к темноте - да так, что в тоннеле различались детали. Так, однажды они промчались мимо завалившегося на бок мотоцикла. Кажется, под железным конем догнивали останки мотоциклиста. Чего только не привидится в полумраке. "Грехи наши тяжкие..." - пробормотал Вася. Путешествие по комнате страха. В детстве, когда ездили с классом в город, посещали в парке такой аттракцион – со скелетами и привидениями. Было прикольно. А теперь – не очень.
Впрочем, продвигались без особенных приключений. Даже как-то самоуспокоились, изредка подбадривая друг дружку подколками на грани фола. Телевизионщики - известные циники. Магистральный мотив: "и чего нам, больше всех надо". Хотя, понимали, что надо просто позарез.
Инфа, принесенная одним престарелым чудаком, лет сорока пяти, воспринята была в редакции как очередной подход дешево прославится со стороны закомплексованного продукта современного медиабыдла. Звучало действительно бредово: якобы существует Бугор, а в нем - Дыра. Через нее напрямую попадаешь в Забугорье. Страну великих возможностей и неограниченной свободы. И все это - всего лишь в трехстах километрах от МКАД, в глухой местности в Валдайских горах.
Кадра послали куда ему и положено. Даже на дециметровых каналах не церемонятся, если речь не идет о медиафигурах. Сказав традиционное "Я хугею, дорогая редакция" чудак растворился. Не без помощи, конечно, охраны.
А Коля на ус-то намотал. Шансы надо использовать. Если шансов преуспеть один на миллион, значит, шансы все же есть. Оставалось подбить на авантюру друганов. Да какие они друзья... так - собратья по ситуации. Телевидение - оно такое: зомбоящик толкает к подобного рода деятельности... за гранью добра и зла. Ну, и воспитывает разумных авантюристов. Любой эксклюзив, вообще говоря, добывается исключительно в результате грамотно организованной авантюры – с отсечением конкурентов.
Двигались, наверное, с полтора часа - теперь уже в довольно унылой среде - после чего движок заглох, кончилось топливо. Коля с Васей перекурили, глотнув припасенного виски. Вася вдруг восхищенно рявкнул:
- Свет в конце тоннеля, блин буду!
Оттуда, из неизвестности действительно струился синий свет, будто из недр ночного клуба "Хромая лошадь". Мужики быстренько доуговорили пойло и рванули пешком. Господи боже ты мой! Выход, вот оно - Забугорье.
Дыра оказалась все же дружелюбной. Журналисты пролетели ее без особых приключений и в общем-то быстро. Старый чудак на букву "м" не соврамши. Есть, есть правда на это свете. Коля ощущал необыкновенный прилив сил, адреналин, смешавшись с эндорфинами, породил замечательный эмоциональный букет.
…Едва Коля с Васей более-менее привыкли к свету, они наконец разглядели: их обступили люди. В военной форме, почему-то рыжего цвета, с оружием. Они перебрасывались короткими фразами на каком-то непонятном языке.
- Чечня... - Вдруг выдавил Вася. - Ля буду.
Один из боевиков, с густой черной бородой, подошел к паре дураков, приподнял двумя до странности длинными пальцами Колин подбородок и, глядя усталыми глазами поверх Коли, размеренно произнес:
- Тэперь ви наши.
И в этот момент Коля раскрыл глаза. Часы показывают три ночи. Коля вообще говоря часто просыпается в этот час. Покрутится обычно с пару часиков - и незаметно погружается в утреннюю дрему. Хорошо думается в ночную пору. Он, несмотря на то, что ночные бдения - очевидный признак стресса, любит такое время.
Вася привычно похрапывает в соседней комнате. Так могут спать только безгрешные люди или воры после дела. И откуда же у Васи вот этот вот имидж гопника: короткая стрижка, кепка, немного ублюдочное выражение небритой хари? Может, потому что парень с Урала? Да нет... он добродушный пацан с нулевыми преступными намерениями. Вон, как свою технику-то лелеет. Это тоже своеобразная защита от агрессии внешнего мира. С натуральным гопником Коля бы не жил.
Сейчас Коля понял, что уже не заснет. Вообще, кошмары приходят часто, но бредовый мир сновидений особо не цепляет сознание, грезы запоминаются редко, растворяясь в небытии как утренний туман. А здесь - отпечаталась каждая деталь. Даже ерническая ухмылка в бороде чечена. Похоже, это был Шамиль Басаев. Вот, гад – уйдя из одной реальности, поселился в другой.
Стало до боли досадно за свою жизнь. Вот Леня наверняка дрыхнет как байбак после случки. У него все есть, жизнь удалась. А у Коли даже с семьей проблема: ни одна телка не клюнет на его нынешний статус. Впрочем, в редакции только телки и водятся, сплошь деревенские уйобища, мечтающие об одном: выскочить за статусного мэна и насрать на всех с высокой колокольни. Гламурное быдло. А жизнь между тем проходит... скоро трицатник, после тридцати пяти потенциальные работодатели будут выбрасывать твое резюме в корзину даже не удосужившись взглянуть.
Жизнь упорно сжимается шагреневой кожей. Шансов нет, а смутные надежды на большой успех - фантом. Как в сущности жаль человека, убежденного в том, что жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесполезно прожитое! Она, жизнь, пролетает и не остается ничего кроме досады за то, что не получил от нее всего. Постарел, твой характер испортился, и ты ноешь: "Ах, если бы старость могла..."
Коля с Васей снимают двушку в этом долбаном Сонине. Безликий, скучный район, контент которого составляет серая быдлятина. Как можно жить в городе, который ты ненавидишь? Но Коля ненавидит и поселок, в котором вырос, и всю страну происхождения вкупе. Какая-то апология ненависти, может, нелюба ему вся планета? В общем, сплошное «поравалить».
Коля мучительно, самоиронично ловя себя на серьезности, вспоминал: был ли вход в Дыру в зарослях? Если это так, здесь никак без старика Фрейда. Но вспомнить он не мог. Либидо - естественный инстинкт, хотя, вероятно, не основной. На первом месте все же обладание. Хотя бы чем-то, но желательно - статусом.
Эх, свалить бы на хрен в это чертово Забугорье плевать на Рашку с высокого бугра. «Чечены» - твой страх, его надо учиться преодолевать. Оно конечно, там вряд ли сильно круче, чем здесь, но перемена мест первое время идет на пользу. Ежели ты способен отличить ланч от линча, значит, ангельский язык знаешь. Коля знает больше - и вообще он по образованию филолог с обязательным изучением двух нерусских языков. Второй у него португальский. Только никому это на фиг не нужно. В правильные места попадают только блатные или через койку. В каком-то смысле и языком надо владеть - только физическим. Этот мир, вероятно, не шибко предназначен для Коли.
Он наскоро оделся и вышел в пространство. Странно... вчера ведь день доставал дождь, а сейчас тихо, сухо и даже, сквозь городскую небесную засветку, проглядывают звезды.
Детская площадка во дворе, оказывается, уже имела ночных обитателей. По поведению двух едва различимых теней было ясно: влюбленные голубочки.
- Не спится, значит. - Добродушно произнес Коля. Ему было приятно оттого, что найт лайф - не только его крест.
- Иды отсуда. - Ответил "голубочек". Коля угадал сильный кавказский акцент. Он не то чтобы недолюбливает хачей. Просто за русских парней обидно. И девчонок, кстати, тоже.
- Куда? - Стараясь быть корректным, вопросил Николай.
- Куда шол.
- А зачем? - Коля почувствовал, как в нем вскипает ксенофобия. В последнее слово он постарался вложить особую интонацию. Как девятая симфония Бетховена: та-та-та-та-а-а-ам.
- Вот, бья. - Выругался нерусский.
- Кто?
- Слюшай... стюпай.
- Девушка... - Колю прорвало. - Неужто среду русских для вас не нашлось достойного? Ведь столько хороших славян, даже непьющих, некурящих. И вообще. Что ж вы нацию-то нашу губите.
- Пшол в жопу. - Раздался в ответ милый девичий голос.
- Ах, да. Но если русского посылают, он возвращается оттуда загорелым и поправившимся. Так я задал вопрос. Зачем подстилаться под Кавказ?
- Что ты...
- Эй? Зачем оскорбил мою дэвюшку?
- Я?
- Ну, все... - Хач встал. Коля увидел, что хач на полголовы ниже его. Когда-то, в своем поселке, Коля дрался. Да и вообще по жизни он привык драться. Он не боялся, давно отучился кого-либо или чего-либо бояться. Работа телевизионного репортера связана с конфликтными ситуациями, воспитывается стрессоустойчивость.
- Значит, хозяин жизни, говоришь...
Коля сгруппировался, приготовившись к контакту. В полутьме лица хача было не разглядеть, видны только контуры. Для драки этого достаточно. Едва собравшись нанести упреждающий удар (а как же без него), Коля почувствовал, как в его груди зажглось пламя. Вначале он не понял, но когда почуял, что не может вобрать воздуху и его повело, осознал: нож! Он впал во власть паники, в голове пронеслось: «капец!» Господи, а ведь еще жить и жить.
Девушка попыталась было взвизгнуть благом матом, но ее партнер, видимо, зажав ей рот ладонью, прошипел: "Тыхо... ты-ы-ыхо-о-о..." Вдруг Коля все увидел как ясным днем. Волна паники спала, наступил покой. Его удивил ужас, застывший в глазах девчонки.
- А вот и она... Дыра. - Спокойно произнес он. Он вообще был на удивление безмятежен. В слова ушел последний запас воздуха, еще остававшийся в легких. Дальше из уст Николая слышался только отвратительный клокот. Хорошо, как стало хорошо!
Кавказец и девушка, похоже, сбежали. Кроме яркого света, Коля увидел все в фантастических цветах - будто он попал на световое шоу. Может, это и есть райские кущи?
- А вот и оно... Забугорье. - Успел подумать Коля.
Геннадий Михеев. https://sites.google.com/site/mikheevge ... rstvo/dyra
