Дмитровский Форум V2

[TOS™]

Замечательный Максим Соколов в не менее замечательном журнале «Эксперт» пишет:
Крайне симметричный ответ
http://www.expert.ru/columns/2009/05/25/naulitsepravdy/
===================
Президентский указ об учреждении Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России вызвал в известных кругах ярую реакцию с ужасными проклятиями. Ярость объяснима, ибо само название комиссии (впрочем, кроме как на название, вряд ли кто из ярых на что-нибудь и внимание обратил) является демонстративным попранием табу, согласно которому государству не может быть никакого дела до истории. А если дело есть, то это неприкрытый тоталитаризм и «1984» Оруэлла.

Правда, при обращении к реальной практике обнаруживается, что в такой форме табу является самочинным. Сами провозгласили, сами объявили его всеобще действующей нормой, и на этом основании сами требуем его неукоснительного исполнения. Реальность несколько сложнее, и, по крайней мере в двух случаях, касательство государства до истории признавалось вполне оправданным.

Само слово «дипломатия» восходит к названию архивного дела. К изучению и хранению дипломов, хартий, хроник, трактатов и к использованию их в сношениях между государствами для обоснования своих претензий и для отражения чужих. Архивные юноши, а также старцы, поднимавшие дней минувших договоры и исчислявшие старинные вины и обиды, с давних времен были необходимыми работниками в межгосударственных сношениях. Этого порядка никто не отменял, и требование к государству ни под каким видом не касаться до истории эквивалентно призыву к одностороннему и полному дипломатическому разоружению. Призыв выглядит особенно честным на фоне идущего не первый год дипломатического наступления соседних государств, весьма давно учредивших надлежащие структуры, которые, в отличие от аморфной медведевской комиссии, уже неоднократно являли себя в деле. Если занятие государства прикладной историей есть тоталитаризм, то неясно, где были критики тоталитаризма, когда у наших соседей учреждались и активно работали различные институты национальной памяти.
Можно понять тех, кто равно отрицательно относится и к российской комиссии, и к ее польскому, украинскому и прибалтийским прототипам, считая, что делу международного взаимопонимания все эти институты не служат, а скорее наоборот. Но с теми, кто сегодня выкрикивает ужасные слова про «1984», ни сегодня, ни прежде не усматривая того же «1984» в деятельности наших социалистических (а ныне глубоко демократических) братьев, только сейчас получившей симметричный ответ (да и то лишь в виде декларации о намерениях), — с ними непонятно о чем вообще разговаривать.

Что касаемо дел внутренних, то фразу Бисмарка о прусском школьном учителе, выигравшем битву при Садовой, тоже никто не отменял. Не обязательно (на иной взгляд даже и нежелательно) требовать, чтобы сообщаемый народной школой образ отечественной истории был всецело апологетическим, на котором нет ни единой пылинки — не то что темных пятен. Но невозможно рассчитывать на то, что опыты педагогов-новаторов, заключающиеся в представлении отечественной истории тысячелетним рабством и тоталитаризмом, могут быть поощряемы за казенный счет в течение сколько-нибудь длительного времени. Если кто хочет обличать «эту страну» — вольному воля, но не по линии же Минпроса. Назовем вещи своими именами: в задачи финансируемой государством народной школы не входит массовое производство Смердяковых. Периодически напоминать это Минпросу совсем не вредно, ибо иные наставники юношества чудовищны.

Внятный и категорический отказ от модели, согласно которой у России есть только два права — благодарить и кланяться, кланяться и благодарить, вызовет у части публики соответствующую реакцию. Это очевидно, как очевидно и то, что реакция будет порождена отказом как таковым безотносительно к тому, в сколь разумные формы он облечен. В умные, в глупые — ярость не от этого. Но для тех, кто не видит в самом отказе ничего ужасного и кощунственного, формы и способы весьма важны — и тут создание комиссии порождает два вопроса.

Во-первых, неясно, была ли вообще нужда в такой нарочитой и публичной симметрии с практикой молодых демократий Восточной Европы. Они являют собой не столь аппетитное и не столь величавое зрелище, чтобы уподобляться им в полной мере и даже частично. Отдать указания и выделить средства МИДу и Минпросу, а равно и провести необходимые межведомственные согласования можно и без специального президентского указа.

Во-вторых, опасения насчет того, не наломает ли комиссия дров, вовсе не беспочвенны — мы знаем наши кадры. Особых опасений не было бы, наличествуй уверенность в том, что в своей работе комиссия будет опираться на победившее ныне простое здравомыслие. В самом, наверное, остром и сложном вопросе, в вопросе о войне, верх взяло понимание того, что есть война. А именно: принятие неотложных решений о посылке людей на смерть в обстановке крайней необходимости, при глубоко недостаточной информации и при запредельно высоких ставках. Избежать этого можно в особо благоприятных условиях — например, когда доблестные союзники готовы воевать до последнего русского солдата, — но если таких условий нет, любые решения жестоки и трагичны. Такова война. Когда такое понимание приходит, разговоры в духе «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны» падают в цене. Любитель баварского пива А. В. Минкин сегодня никому не интересен. И так повсюду. Ценность ленд-лиза была очень высока, но не безумно сложна та мысль, что союзные субсидии (золотом ли, как в старые времена, взрывчаткой ли, тушенкой, паровозами, авиабензином, как в Великую Отечественную) — вещь очень важная, но только в том случае, если субсидируемый ради победы готов класть на смертных полях цвет нации. Если не готов, то на одних субсидиях войну не выиграешь. Соответственно, ина слава солнцу, ина слава звездам.

Но большой вопрос, станет комиссия стоять на позиции непобиваемого здравомыслия или же, пойдя иным путем, обратится к незащищаемой концепции благого и премудрого плана, определившего русскую историю XX века. Начни она вещать про благость и премудрость, тезис о склонности русских терпеть поражения на самых выигрышных позициях получит новое прискорбное подтверждение.

[Blind Sniper]

Президент Медведев создал Комиссию по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России.
Накануне Дня Победы в своем видеоблоге глава государства возмущался тем, что попытки фальсификаций становятся все более жесткими, злыми и агрессивными, касаются в том числе и Великой Отечественной войны.

В этом указе о создании комиссии все было бы хорошо, и я бы аплодировал его авторам, если бы не одно добавление в названии.
Я даже специально повторю раздельно название: «О Комиссии при президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории…». Это первая часть названия, и я принимаю ее обеими руками.

Действительно, что может быть лучше, чем противодействие фальсификации, которую совершали власти СССР почти 90 лет.
Что может быть лучше поиска правды. Ведь это полностью открытые, наконец, архивы. Это рассекреченные протоколы. Это названные имена. Это признание советской аннексии балтийских стран накануне войны именно аннексией, а массовое убийство польских офицеров в Катыни именно массовым убийством.
Это честный анализ действий товарища Сталина в его кровавом деле – убийстве верхушки советской армии, ошибок военной подготовки и ведения войны.

Наверное, будут, наконец, выслушаны критики официальной версии советской истории, да и не только советской, а и российской, и то что они говорят, будет проанализировано.
Теперь мы, наконец, узнаем правду о чеченской войне, нам поименно назовут преступников, ввергнувших страну не только в первую чеченскую, но и во вторую, и не только с чеченской стороны…

Остыньте, господа, в ваших мечтаниях.
Читаю продолжение названия: «…по противодействию фальсификации истории в ущерб интересам России».
«Концерт окончен», как говорил конферансье Борис Брунов.
Теперь мы знаем, что существует не только «суверенная демократия», но еще и поиск истинной правды, в пользу одной стороны.

Я не хочу больше комментировать этот законодательный бред, я только с веселой улыбкой буду наблюдать за правоприменительной частью этого чудо документа.
Я хочу видеть, как будут арестовывать в аэропорту Ющенко, потому что он неровно дышит к бандеровцам.
Я хотел бы видеть лежащих лицом в снегу президентов балтийских стран, которые не забывают о многолетней советской аннексии.
Я ожидаю закрытие российских СМИ, которые осмелились написать или рассказать что-то дискуссионное.

Конечно, коню ясно, что президенты арестованы не будут.
Да и не для них это писалось, а для наших, которые что-то больно активно стали истину копать.

Я не знаю, почему Дмитрий Медведев подписал эту невероятную бумагу в таком виде.
Я только знаю, что он подписал бумагу, которая никогда не будет исполнена. Потому что правды в пользу одной страны не бывает, и рот никому не заткнешь.

Что касается Роя Медведева, который историк, то хорошо бы ему еще раз перечитать Оруэлла.
«Мир – это война, война – это мир. Правда – это ложь, ложь – это правда».

Бедная Россия 2009!

http://www.echo.msk.ru/programs/replika ... 3219-echo/

[TOS™]

На весь этот, вполне ожидаемый, рефлекторный гевалт остаётся лишь повторить:

"Можно понять тех, кто равно отрицательно относится и к российской комиссии, и к ее польскому, украинскому и прибалтийским прототипам, считая, что делу международного взаимопонимания все эти институты не служат, а скорее наоборот. Но с теми, кто сегодня выкрикивает ужасные слова про «1984», ни сегодня, ни прежде не усматривая того же «1984» в деятельности наших социалистических (а ныне глубоко демократических) братьев, только сейчас получившей симметричный ответ (да и то лишь в виде декларации о намерениях), — с ними непонятно о чем вообще разговаривать."

PS: Мда, подистощился мыслью-то товарищ Ганапольский, остались от козлика лишь замшелые догмы, да вездесущее "1984"... Жаль. И где ж это он был, когда в некоторых профашистских недогосударствах создавались комиссии и принимались законы, направленные на закрепление их официальных, ложно-вымышленных исторических доктрин?

[TOS™]

Украинские власти взялись за информационную безопасность страны. Проект соответствующей доктрины разработал Совет национальной безопасности и обороны, сообщает РБК-Украина.
В частности, в документе отмечены потенциальные угрозы в сфере информации. Например, упоминаются внешнее деструктивное информационное воздействие на общественное сознание через Интернет, а также "информационно-психологическое влияние на граждан Украины и личный состав военных формирований".
Угрозой называется также распространение искаженной, недостоверной и предвзятой информации об Украине.