перемалывая невезения,
страхи, боли и неумелости,
я включаю горелку спасения,
чтоб топить око-че-нелости.
превращая горькое в сахар,
добавляю в застывшую кровь
много большее, чем забавности,
но чуть меньшее, чем любовь.
заливая в вихрь виноградное,
терпко-красное с тонусом в градусе,
не стесняясь, снимаю парадное
на уклончивом жизнепандусе.
но на жирной итоговой линии
торможу, как всадник заезженный.
и над омутом из неоткрытого
жадно рву неба воздух разреженный.
(с) гордея