Дмитровский Форум V2

[gosha]

Нечаянно нашел в интернете, думаю будет полезна для ознакомления.

ЛИМУЗИН. RUS!
Власть на дороге как источник повышенной опасности



Близится воскресный вечер. Плотный поток дачников по Дмитровскому шоссе движется несколько быстрее, чем на соседних магистральных трассах Подмосковья.
За ажурным мостом через Клязьминское водохранилище поток разгоняется. Мост совмещен с современными двухуровневыми развязками. Асфальт расширяется до шести полос.
15.40. В живописной долине вдоль Долгих прудов, давших название соседнему городу, хлынувший ливень заставляет сбавить скорость. Старенький «Мерседес» начинает притормаживать. Ливень усиливается до такой степени, что появляется так называемый эффект аквапланинга, когда непрерывно льющийся дождь создает на поверхности асфальта своеобразную пленку. «Мерседес» теряет управление и медленно «плывет» в сторону полос встречного движения. Потерявший управление автомобиль разворачивается так, что встречная машина ударяется прямо в бензобак «Мерседеса» и сама отлетает на встречную полосу. «Мерседес» загорается. Другая машина, пытавшаяся объехать пылающий факел, оказывается на обочине. Автомобили, вставшие на середине дороги, становятся мишенью для новых столкновений. Начинается цепная реакция.
В ДТП заживо сгорели водитель «Мерседеса», его супруга и пассажир, ехавший на заднем сиденье. Двоих детей, ехавших на заднем сиденье, из горящей машины удалось вытащить. Но мальчик, у которого было обожжено 80 процентов поверхности тела, вскоре умер.
— Эту долину вдоль Долгих прудов (с 21-го по 24-й километр Дмитровского шоссе) мы называем «долиной смерти», — говорит следователь УВД Северо-Восточного округа г. Москвы Алексей Евдокимов, выезжавший в тот день на место аварии.
— Я здесь восемь лет, — вздыхает следователь, листая подшитые листочки объяснений, исписанные неровным, трясущимся почерком. — У меня каждый год здесь до десяти трупов. А тут – четыре за один день. Случай особый.
Но, как выяснила «Новая газета», «долина смерти» не заканчивается на 24-м километре. Просто там проходит граница города Москвы. Дальше, в зоне ответственности 2-го батальона ДПС Московской области, ситуация аналогичная.
Почему так происходит на одной из лучших трасс Подмосковья?



Краткий период, когда в поисках социальной справедливости Борис Ельцин то забредал в троллейбус, то пересаживался в «Москвич», быстро закончился. Когда «Москвич» слегка помяли, первый президент России пересел на бронированный «Мерседес». Кортеж стал посолиднее. Второй президент увеличил длину свиты чуть ли не втрое, надолго перекрывая движение по основным магистралям столицы.
Наш дорогой Леонид Ильич был человеком по нынешним меркам весьма скромным. Его кортеж состоял всего-навсего из двух-трех отечественных машин, которые скромно занимали один, правда крайний левый, ряд на проспекте Калинина и на Кутузовском проспекте.
Борис Ельцин, поменявший «Москвича» с троллейбусом на шестисотый «Мерседес», хоть и не был страстным поклонником автогонок, предпочитая всем видам лишь лаун-теннис, занимал уже не меньше трех полос. А его тихий протеже, будучи поклонником восточных единоборств, оказался еще и тайным поклонником шахмат. Его кавалькада из десятка бронированных машин, расцвеченных цветомузыкой «мигалок» и сирен, занимает уже всю проезжую часть любого проспекта, каждый раз совершая на ней «ход конем» в форме буквы Г.
Стоит видеть, как он едет, скажем, по тому же Кутузовскому проспекту или Новому Арбату. Движение замирает по всей трассе. Десяток бронированных «шестисотых» и угловатых «Гелендвагенов» занимает все шесть полос Нового Арбата и все восемнадцать полос Кутузовского проспекта. Идут эдаким клином, «свиньей», как некогда тевтонские рыцари. Остановиться и стоять как вкопанные должны все. Проезжая станцию метро «Кутузовская», весь кортеж совершает «ход конем», обходя слева очередную партию машин, остановленную гаишниками у Бородинской панорамы. Кортеж подъезжает к Триумфальной арке: здесь уже следующий «ход конем». Длинная вереница мающихся в пробке машин объезжается справа. Ну и так далее. До самой загородной резиденции.
Поскольку весь встречный и попутный транспорт гаишники останавливают практически одновременно, дольше всех в пробке маются те, кого выезд Путина застал еще на Рублевке. Спихнутые в кювет автомобилисты, которые уже не в силах сдвинуться ни назад, ни вперед, могут теперь играть в преферанс со своими пассажирами.

Жертвы «опричников»
Какой русский не любит быстрой езды? Конечно, не только президент. После долгого, томительного стояния в ожидании проезда президентского кортежа начинаются гонки: все спешат, многие опаздывают.
Но вот однажды лидеры таких гонок угодили в тюрьму. Кому-то из президентских охранников не понравилась скорость оторвавшейся от общего потока «девятки». Недолго думая они подставили ей бок своего «Гелендвагена». От неумелого маневра внедорожник перевернулся. Разозленные охранники уложили в снег лицом двух молодых москвичей — выпускника Бауманского университета Алексея Розанова и выпускника медицинской академии Алексея Выпияча. Тут же как по мановению волшебной палочки у них дома находят патроны, запалы от гранат и тротиловую шашку. Надо полагать, стараниями таких же персонажей, за которых теперь — в предвыборной лихорадке — судорожно взялся партийный вождь из МВД.
Ребятам стал грозить тюремный срок за превышение скорости. Того, что сидел за рулем, отправили в «Матросскую Тишину». Второго продержали на Петровке, 38, потом выпустили под подписку о невыезде. Однако после «разбора полетов» независимыми экспертами было доказано, что на совести сотрудников ФСО — грубые нарушения правил дорожного движения плюс полное отсутствие элементарных профессиональных навыков вождения автомобиля, и студенты были освобождены. Дело лопнуло как мыльный пузырь, и его быстренько закрыли.
Однако после того случая путинские охранники стали просто-таки бесцеремонными. И Кутузовский проспект, и Новый Арбат «зачищаются» задолго до проезда кортежа. В последнее время к постоянно дежурящим здесь гаишникам из 1-го отдела дорожно-патрульной службы (расквартированного поблизости, на Поварской, и обслуживающего Новый Арбат и Кутузовский проспект) присылают подмогу из Марьиной Рощи. Это 8-й отдел, занимающийся обычно «зачистками» по всему городу, то тут, то там очищая с помощью запрещенных эвакуаторов (незаконно!) территорию трассы.
Теперь любой автомобилист, случайно выехавший или припарковавшийся на президентской трассе, может оказаться жертвой тарана. Не так давно погиб протараненный около той же «Праги» водитель «Фольксвагена-Пассата» из Подмосковья. Потом здесь же охранники врезались в «скорую помощь», спешившую к больному. А вот тут уже коллизия поинтереснее. Ведь оба автомобиля — и черный лимузин с «мигалками», и «скорая помощь» — это, так сказать, спецтранспорт со спецсигналами. Но один из них реально спешит по неотложным служебным делам. А пассажир другого просто едет «с ветерком» на дачу. Во всем мире приоритет всегда за машинами пожарных, «скорой помощи». Везде, но не у нас.

Европейцы на «планете обезьян»
— А у вас такого не бывает? — спрашиваю я знакомого голландского дипломата.
Тот лишь молча протягивает мне пару фотографий. На одной: премьер-министр садится около своего загородного дома на велосипед и отправляется в Гаагу на заседание правительства. На другой: «Евротоп» — саммит лидеров государств — членов Евросоюза. Здесь уже целый велопробег. Все — в строгих костюмах, в смокингах. Но у каждого — велосипед. На переднем плане садится на своего коня Вилем Кок, который тогда был премьер-министром Нидерландов. Рядом задорно крутит педали Тони Блэр. Чуть поодаль пытается вскарабкаться на голландский «Батавус» довольно грузный Гельмут Коль.
Голландский художник и общественный деятель Марк Марк, организатор перформансов голландского искусства в Москве, не обременен дипломатическим этикетом и высказывается более откровенно и с присущим ему голландским юмором:
— Когда я в Москве слышу вой сирены, мне кажется, что я попал на какую-то «планету обезьян», где рев гориллы оповещает группу сородичей о приближении доминирующего примата-самца.
— Конечно, лидеров страны у нас тоже охраняют, — продолжает Марк Марк, — но стараются это делать, оставаясь в тени, не выпячиваясь. Никаких «мигалок», сирен.
— Никаких «мигалок», никаких бронированных лимузинов! — авторитетно подтверждает полковник Серж Опп, атташе по делам полиции посольства Бельгии в Москве. — Лишь король едет во дворец из своей резиденции с автомобилем сопровождения. Но когда на перекрестке загорается красный свет, обе машины стоят. Движение никогда не перекрывается.
— А у нас вот американский президент вместе с нашим премьером как-то битый час просидели перед светофором в «роллс-ройсе» перед разводным мостом на Темзе. И ничего! — смеется бухгалтер лондонской фирмы «Истэйр» Татьяна Унуковская, сама когда-то в Москве чуть не угодившая с детской коляской под машину президентских охранников.
— А дороги к загородным правительственным резиденциям? Они тоже открыты для всех? — спрашиваю я у бельгийского полковника, вспоминая утыканные «кирпичами» повороты с Рублево-Успенского шоссе.
— У нас нет такого понятия, как «загородная правительственная резиденция», — возвращает меня к европейским реалиям бельгийский полковник. — Да, премьер-министр живет в своем загородном доме. Но это его семейный дом. Он в нем жил до того, как стал премьером. И будет в нем жить, когда его полномочия закончатся.
— Но ведь Брюссель — это не только столица маленького королевства? Это еще и столица Европы. Штаб-квартира НАТО.
— У нас закон есть закон. На движении по городу это никак не отражается, — категорично заявляет полковник.
Я хорошо помню одно из давних сообщений радиостанции «Немецкая волна» (был обычай на Руси — ночью слушать Би-би-си, а когда еще свободной прессы не было, слушали не только Би-би-си, слушали и «Дойче велле радиостанцион» из Кельна). Голоса диктора, правда, почти не было слышно из-за воя глушилок. А он рассказывал о том, как министр иностранных дел ФРГ Ханс Дитрих Геншер был оштрафован за превышение скорости на одной из улиц Бонна…
— Да, был такой случай с Геншером, — с улыбкой вспоминает Гисберт Мрозек, московский представитель одного из немецких информационных агентств. — И ничего удивительного. У нас правительство обслуживает общество, а не наоборот. Члены правительства — это всего лишь наемные менеджеры, управляющие делами общества. А сейчас в правительстве много социал-демократов, «зеленых». Для них лимузин с охраной вообще неприемлем. Йошка Фишер, например, ездит на велосипеде или вообще идет пешком. Пешком ходит и наш самый большой социал-демократ, председатель правительства земли Бремен Хенинг Шерф. Самый большой потому, что выше двух метров. Идет себе по городу бременских музыкантов без всякой охраны.
— А «мигалка»-то на макушке у двухметрового бургомистра есть? — с надеждой спрашиваю я у Гисберта.
— Нет, она ему не положена! Законы у нас строгие. Синие «мигалки» — только у машин «скорой помощи», пожарных и полиции.

«Услуги населению»
Конечно, приехав в Москву, иностранные чиновники вынуждены подчиняться протоколу нашего отечества. Во время визита канцлера ФРГ Герхарда Шредера в январе 2001 года (кстати сказать, частного визита, в рождественские праздники) Путин повез Шредера не только кататься на лошадях в Коломенском. Повез еще и в Троице-Сергиеву лавру. Международная трасса Е-115 обезлюдела уже не на двадцать минут, как это случается в Москве на Кутузовском проспекте. Здесь путинский путь представлял собой целую серию эдаких «ходов конем» — от Москвы до Сергиева Посада и обратно.
Движение было остановлено на всем протяжении проспекта Мира и Ярославского шоссе. Стоят большегрузные фуры, следующие в Архангельск, Кострому и Ярославль. Стоят кареты «скорой помощи», междугородные и туристские автобусы. Кортеж выписывает многочисленные пируэты, то занимая все шесть—десять полос проезжей части, то объезжая «конем» пачки стоящих машин.
Как только кортеж выехал в обратный путь из Сергиева Посада, гаишники сразу остановили движение по всей трассе, да так, что на выезде из Мытищ шоссе оказалось запертым в обоих направлениях. На спуске с путепровода через железнодорожную ветку Монино — Мытищи был остановлен поток, следующий в Москву. Предполагалось, что Путин здесь «ход конем» по встречной полосе сделает. А на встречной движение было заперто еще дальше — на повороте в Королев. Но в условиях интенсивного движения на федеральной трассе оставались еще сотни машин. И куда же их девать? Чтобы люди, оказывающие «услуги населению» на берегах Шпрее и Москвы-реки, могли «с ветерком» по всем шести полосам прокатиться. Их стали запихивать с шоссе на узенькую проселочную дорогу, ведущую в Болшево и Щелково.
— Все поворачиваем направо и едем в Болшево! — кричит целая толпа охрипших гаишников.
— Простите, сударь, но я с грузом в Ярославль, а не за водкой в Черноголовку, — примерно так можно было перевести с трехэтажного русского мата многочисленные возражения ошарашенных водителей, которым предлагали ехать совсем в другую сторону.
Поток на узком проселке вскоре замер в глухой пробке. Кому-то удалось свернуть налево, в сторону Ивантеевки. А там, в следующем поселке, в Текстильщике, есть еще один выезд на шоссе, у Тарасовки. Он, естественно, тоже забит. Сотни машин. Водители и пассажиры выходят и радостно приветствуют любимого президента.

«Горки Путинские»
Загородные вояжи человека, оказывающего «услуги населению», как видим, причиняют этому населению куда больше неприятностей, чем в городе.
Взять, к примеру, Дмитровское шоссе. Ведь это не Рублевка, которую можно объехать хоть так, хоть эдак. Хоть по Ильинскому шоссе (трасса А-106), хоть по Можайскому (А-100) или Минскому (М-1) или по Ново-Рижской автостраде (М-9).
На Дмитровке (трасса А-104) с одной стороны — канал, каскад водохранилищ. С другой — леса, горы. Эти горы — отроги Клинско-Дмитровской гряды, где находится облюбованный президентом горно-лыжный клуб Леонида Тягачева.
После того как Путин стал ездить сюда кататься на горных лыжах, движение по единственной дороге стало замирать на несколько часов. Горно-лыжный кортеж занимает сразу все четыре полосы. Для местных жителей это сущий ад.
— Однажды нагрянули гости, жена стала накрывать на стол, чего-то не хватает, — рассказывает житель села Ларево Александр Серегин. — Жена послала в магазин за яйцами. Решил сэкономить, поехал на Лобненскую птицефабрику. Они там дешевле. Так полдня там провел из-за этих путинских разъездов. Потом гаишники к чему-то придрались. В общем, влетели эти яйца в копеечку. А гости без ужина остались.
— Мне раньше зимой не раз приходилось вытаскивать из сугробов легковушки, которые туда попали под натиском путинских охранников, — рассказывает односельчанин Серегина Александр Орлов. — Потом поставили столбы с фонарями — освещать пустынное шоссе. Стали в них биться. Огородили столбы барьерами. Так теперь в них просто всмятку припечатываются.
Жители села Ларево однажды даже открытое письмо президенту написали:
«Уважаемый Владимир Владимирович! — писали сельчане. — Мы вас очень просим, просто умоляем: дайте распоряжение, чтобы на Путинской Горке построили для вас наконец вертолетную площадку, иначе ведь вся наша жизнь здесь превратится в сплошной кошмар. А для нелетной погоды пусть оборудуют для вас какой-нибудь «бронепоезд 14-69», и пусть он ходит себе спокойно от станции Барвиха до станции Турист — туда и обратно. И всем нам будет спокойно. И за вас, и за себя».
Письмо было опубликовано, но никакой реакции не последовало.

Круги по воде
Пока же традиции путинских «опричников», готовых всех смести на своем пути, множатся по российским городам и весям.
Однажды в Пензенской области сотрудники ФСО, сопровождая Валентину Матвиенко, подрезали встречный «уазик» на узкой загородной дороге. Водитель «уазика» погиб. Матвиенко долго залечивала раны в ЦКБ. А кагэбэшники обвинили во всем погибшего водителя, и дело закрыли.
Аналогичный случай произошел в Саратовской области. Джип из путинского кортежа подрезал «жигуленка», а сам при этом перевернулся. На этот раз погиб охранник.
В Татарии несколько раз аварии происходили на трассе Казань — Набережные Челны (в самой Казани гаишники стоят по пути следования Шаймиева чуть ли не через каждые сто метров — на каждом перекрестке).
Трассу Казань — Набережные Челны в свое время строили как современную автостраду. Двухсоткилометровая прямая линия в обход городов Мамадыш, Елабуга, в обход всех населенных пунктов. Но ввиду отсутствия средств дорогу построили по второй технической категории. То есть встречную полосу и транспортные развязки оставили на потом. Вот здесь разогнавшиеся кортежи руководителей Татарстана и сталкиваются со встречными автомобилями. Сначала перевернулся премьер Мухаметшин, а недавно вице-премьер Муратов врезался во встречную «девятку». Есть погибшие.
На днях отставной питерский губернатор Яковлев, разъезжая по городу с Леонидом Парфеновым и с его съемочной группой, прижал к обочине грузовичок с «жигуленком». Да так, что «жигуленок» можно было после этого только провожать в последний путь — сдавать в металлолом.
Впрочем, прошедшее 300-летие Санкт-Петербурга было отмечено, надо сказать, весьма интересными ноу-хау от ФСО. Например, несколько сел и деревень по дороге к Константиновскому дворцу — на Путинштрассе — обнесли глухим пластиковым трехметровым забором. Чтоб на гаранта зря не глазели! Но им еще повезло. Пятьдесят восемь домиков огородников, не вписавшиеся в зону ограждения, просто сожгли за одну ночь.
По поводу этих ограждений говорят, что они, мол, сделаны по европейскому стандарту, защищают от шума и все такое. Правда, при этом опускают, что в Европе такие ограждения ставят лишь на скоростных автобанах. Ставят исключительно для защиты от шума автострад, а не для защиты чиновников от своих соотечественников.
У нас же это своего рода «намордники», какие были в Бутырках. Но если сейчас с окон Бутырок «намордники», установленные еще в годы сталинского террора, потихоньку снимают, то на окнах жителей подмосковных сел точно такие же намордники ставят как ни в чем не бывало.
Я говорю о старых деревеньках вдоль трассы А-105, вдоль Рублево-Успенского шоссе. Но это не автобан. По существу, это старая извилистая проселочная дорога. Только одетая в асфальт. В каждой деревеньке трасса прорезает ее центральную улочку. Вдоль нее — пятистенки с палисадником, с резными наличниками. Скамеечка на завалинке. Теперь все это забивают трехметровым забором-«намордником». Практически в полуметре от окон. Еще хуже, чем на питерской Путинштрассе.
Из всех провинциальных событий наибольший резонанс вызвал, конечно же, вояж секретаря Совета безопасности Владимира Рушайло на Камчатку. Происшествие на федеральной трассе Р-474.
Выехавшие на встречную полосу охранники перегородили дорогу появившемуся из-за поворота автомобилю. В неминуемом столкновении погибли оба его пассажира и был тяжело ранен водитель. Сам Рушайло попадает в реанимацию ЦКБ. Тем же рейсом в ЦКБ отправляют еще четверых пострадавших. В аварии погибли два местных кагэбэшника и офицер ФСО из Москвы. Для разбора происшествия создали комиссию под эгидой тех же спецслужб. Не дожидаясь результатов, стали говорить, что президент собирается посмертно наградить погибших офицеров. Но потом появились достаточно объективные «разборы полетов» в прессе, и эти разговоры как-то прекратились.
А в Калининграде к приезду Путина вдоль всех трасс срезали кустарники и подрезали деревья (очевидно, чтобы в кроне не мог спрятаться какой-нибудь чеченский снайпер). Возмущение местных жителей вызвало лишь то, что при этом еще с деревьев скидывали многочисленные траурные венки. Дело в том, что дороги Восточной Пруссии — это старые липовые аллеи, вплотную обсаженные деревьями со смыкающейся вверху кроной. Ограждений, как правило, нет, поэтому удары в ствол дерева, достигающего порой пары метров в обхвате, составляют здесь значительную долю дорожно-транспортных происшествий. На деревьях остаются венки.

Полоса недобрых встреч
Недавно я вновь заезжал к своим знакомым в Ларево-Дачное. Стали они жаловаться мне, что ездить по шоссе после того, как его, так сказать, «благоустроили», стало просто невозможно.
— Пробка — это еще полбеды. Дмитровское шоссе стало просто «дорогой смерти», как некогда Кольцевая в Москве, — объясняет профессиональный автомобилист Александр Орлов. — Дорога четырехполосная, а ограждений посередине нет. Объезжают стоящий прямо на асфальте грузовик — обязательно кто-нибудь зацепит встречного. На большой скорости — это смерть. А сколько у нас еще водителей, привыкших ездить по освещенным трассам без фар, с одними подфарниками? Зацепит фуру, стоящую между фонарями, — и в лепешку!
Академик Федоров, благодаря стараниям которого Дмитровское шоссе постепенно превращалось в современную автостраду, погиб. И начатое дело до конца не довели. Реконструированное Дмитровское шоссе стало, с одной стороны, современной многополосной автострадой (четыре полосы, развязки в разных уровнях, яркое наружное освещение). Но, с другой стороны, все это сделано с грубым отступлением от существующих стандартов. Мачты освещения, например, должны ставиться или за пределами обочин, или на барьерном ограждении разделительной полосы (как сейчас на Кольцевой в Москве). Кстати, само ограждение на разделительной полосе является по закону обязательным элементом таких дорог.
Но до ограждения дело, конечно, уже не дошло. Как Путин тут появился, об этом вообще забыли. Ведь он со своими охранниками любит занимать сразу все четыре полосы движения.
Стоим мы вот так с Серегиным и Орловым, разговариваем. Вдруг где-то рядом слышится громкий металлический скрежет. Серия глухих ударов. Звон разбитого стекла.
Выбегаем на шоссе. На противоположной стороне дороги дымится старенький «Москвич-2140». За рулем — труп с остекленевшими глазами. С заднего сиденья выбираются мама с дочкой. Все — в синяках. Пытаются открыть правую переднюю дверь. Там зажат дедушка с окровавленным лицом.
На противоположной стороне развернуло смявшуюся в лепешку «девятку». Водитель «девятки» еще жив. Орлов бежит за ломом, монтировкой. Вместе с остановившимися на шоссе водителями пытаемся разжать заклинившую дверь «девятки», выправить стойку, прижавшую водителя.
Пассажиры «Москвича» объясняют, как было дело. Водитель искореженного автомобиля ВАЗ-2109 столкнулся на вираже близ села Ларево со стареньким «Москвичом». Проехав кольцевую развязку с широкой разделительной полосой, столкнулся, не вписавшись в узкий поворот, на котором уже никаких ограждений посередине не было.
Водитель «Москвича» погиб мгновенно. Водитель «девятки» — на следующий день в больнице.
И такое здесь бывает чуть ли не каждый день. Да и не только здесь.
— Если бы был барьер посередине, сейчас все были бы живы! — сокрушался следователь Евдокимов, приехав с аварии на Дмитровском шоссе.
Такие аварии происходят на всех спецтрассах, где вместо барьерного ограждения — лишь две полоски белой краски (на более широких магистралях превращающиеся в резервную полосу для спецтранспорта).
Во-первых, барьерного ограждения нет на правительственных трассах в самой Москве. Нет их на Кутузовском проспекте, где не так давно в лобовом столкновении погибли сразу двое москвичей, а четверых госпитализировали в критическом состоянии. Нет ограждений и на Ленинском, на Якиманке, на Новом Арбате.
Все перечисленные трассы, как утверждают градостроители, по своим параметрам — типичные скоростные автострады (все пересечения — в разных уровнях, отсутствуют наземные переходы). В Германии — а Путину это хорошо известно — такие улицы называются autobahnаhnlichestrase (улицы, похожие на автобан). От настоящих автобанов (таких, как МКАД или Третье транспортное кольцо в Москве) они отличаются лишь тем, что стоящие вдоль улиц жилые кварталы выходят непосредственно на трассу.
На таких улицах скорость обычно устанавливают примерно такую же, как и на скоростных магистралях. В Германии эти улицы еще называют schnellstrase (скоростные улицы). По ним в центре того же Бонна оштрафованный Геншер мог бы ехать с такой же скоростью, с какой Путин колесит в Москве (правда, уже наравне со всеми и на совершенно законных основаниях).
Такой же режим движения, по мнению градостроителей, может быть установлен и на московских магистралях. Естественно, для всех. Но, естественно, лишь после устройства на них барьерных ограждений на разделительной полосе.
— На самой широкой части Кутузовского проспекта (от заставы до Триумфальной арки) барьерные ограждения можно было бы установить и по бокам, отделяя центральные полосы (которые тогда становятся изолированной скоростной магистралью в чистом виде) и установив на них — причем для всех! — достаточно высокие скоростные режимы, — говорит мне представитель Института генплана Москвы, пожелавший остаться неизвестным (дирекция института сейчас запрещает архитекторам общаться с прессой напрямую).
Ну а во-вторых, разделительных ограждений на путинских трассах нет и за городом. И это уже гораздо страшнее!
Нет их на Киевском шоссе, где недавно погибли почти все пассажиры «маршрутки». На Ленинградском (спецтрасса в Завидово), где однажды водителя «Ауди» после лобового столкновения нашли сложенного пополам в багажнике, а внедорожник, разбросав по сторонам несколько встречных машин, сам просто разлетелся на мелкие части в радиусе более ста метров.
Кусочки эти так и остались валяться на дороге. Трассу перекрывать не стали. Пятница как-никак.
Дачный «пик». Как и на Дмитровском шоссе в минувшее воскресенье.

Искандер КУЗЕЕВ
17.07.2003

[Faust]

Да это конечно все правильно, сам попадал в так называемом "селе" (нет там церкви и не было никогда) Ларево и не раз. Только нет там жителя Александра Серегина и не было никогда, да и Александр Орлов всего лишь на дачу приезжает, которая далековато от деревни находится. Но не суть важно.
У нас не только президент любит кататься с ветерком, не далее как в среду ездил в Москву и опять попадос, ГАИцы согнали с дороги, сказали покури мол минут дцать ща проехать шишки должны, правда из Москвы не перекрывали движение. Минут через 15 после остановки пролетели две патрульные машины и AUDI с большими флагами на номерах, видать спешат "отцы" народа. Теперь наверное перед каждым удельным князьком будут дорогу освобождать.