Очень мало достоверной информации о том как происходит процесс заболевания в связи с корононавирусом, как лечат и насколько опасно заболеть, в том числе и со слабо выраженными симптомами. Информация на самом деле есть, но есть и закон от фейках. Всё что расходится с линией партии - фейк.
Гоша, извините за длинный отрывок. Мне кажется эта история важной и непосредственно от очевидца. Знаю, читают шапки, а по ссылке лень заглядывать, может кто и осилит.
.
Интервью с Евгением Ройзманом (Екатеринбург), с человеком которому можно верить:
Е. Ройзман― Слушай, у меня хорошее самочувствие. И я практически не болел вообще. У меня произошло следующее. Чуть больше, чем 2 недели назад, я как-то после тренировки чувствую, как будто немножко уши заложило. Ну, заложило и заложило уши. Потом раз – чуть-чуть из носа потекло, горло почувствовал. И я что-то так призадумался. Справился дня за 3. Обрати внимание, симптомы были настолько незначительные, что было ясно, что это не коронавирус.
Но поскольку я человек все-таки осторожный, я что-то побыл здоровым несколько дней, никуда особо не вылезал. И думаю, сдам-ка я тест. Поехал сдать тест. Сдал тест. И надо сказать, что результаты теста положительные. Но практически одновременно с тем, что я получил результаты теста, он появился в Телеграм-каналах, подхватили журналисты.
И. Воробьева― До того, как ты написал?
Е. Ройзман― Да, конечно. Я поэтому не стал реагировать.
И. Воробьева― Кто-то слил твой положительный тест на ковид?
Е. Ройзман― Да. Ну просто вот так бывает. Я не знаю, кто это сделал, – Роспотребнадзор или эта платная клиника сделала, – поэтому я ничего не говорю. Так бывает в жизни. Ну, некрасиво. Ну и все, тест положительный. Я с утра в понедельник написал об этом. И мне тут же позвонили и говорят: «Давай-ка, дружок, быстро на КТ». Все. Я сел в машину. Мне говорят: «Как себя чувствуешь?». Я говорю: «Хорошо». Они говорят: «Давай быстро на КТ».
Я приехал на КТ, сделали КТ. Выходит зав. лабораторией и говорит: «Вот, поражение легких идет. Ковидная пневмония. Быстро в больницу». Тут же связались с больницей. Было место. Я приехал. Я еще думал, заеду домой, что-нибудь возьму. Кого? Все. Сразу говорят: «Бегом». И говорят: «Хорошо, что вовремя». И я попал в больницу. Я нормально здесь, на общих основаниях. И что я хочу сказать вообще для всех. Я был готов терпеть. Я не болел. Если бы я не пошел, если бы у меня не было отрицательного теста, я бы пошел на тренировку.
И. Воробьева― Ого.
Е. Ройзман― Когда у меня появился отрицательный тест, когда я сдал, я уже все, я настроился сидеть дома.
И. Воробьева― Положительный тест.
Е. Ройзман― Положительный. Я настроился сидеть дома и не выходить никуда. В это время у меня уже пошел процесс. Но я его не чувствовал никак вообще. И вот основное коварство заключается в том, что происходит все очень быстро, и ты можешь этого не ощущать вообще. И потом я понял, откуда берутся люди, у которых по 50% легких поражено. А там еще зачастую необратимые последствия. Поэтому я прошу всех, кто сейчас слушает, передайте другим, пожалуйста, относитесь к этому серьезно. Это действительно тот самый случай, что имеет смысл последить за собой, за своими близкими. Это очень серьезная история.
Еще один очень важный момент, который хочу, чтобы услышали все. Я отсюда общаюсь с очень многими врачами, кучу вопросов задаю. Все врачи слегка в шоке от того, что начали снимать карантинные меры, потому что все понимают, что сейчас начнется обвал. Мест нет. Я вам сейчас говорю про благополучный Екатеринбург, где очень мощная, развитая система. Ну, горздрав, собственно. Мест нет.
Мало того, мы сегодня столкнулись со случаем: у человека ковид – в гинекологию в отделение кладут, потому что некуда больше положить. Мест нет в Екатеринбурге. Из Екатеринбурга развозят в Сысерть, в Полевской, в Ревду, в Первоуральск. Медики очень много работают. Претензий к врачам нет никаких у людей. Претензии к системе в целом.
Очень интересные вопросы возникают по статистике. Ну вот, допустим, по Екатеринбургу по области – 470 вызовов на ковид. Но надо понимать, что половина вообще не вызывает. У кого протекает бессимптомно, те не вызывают вообще. То есть, по сути, вызовов должно было быть больше 900. Но госпитализировано 233 человека. Поэтому статистика здесь вещь такая. Судя по всему, с реальностью она расходится в разы. И я разговаривал со специалистами с основными. Все считают, что пик в регионах начнется недели через 2. То есть ситуация на подъеме везде.
И. Воробьева― Поскольку ты тот самый человек, который прошел какие-то вещи сам и ты в этом смысле живой свидетель, вот объясни, тебя привезли в больницу, а дальше-то что было? Как они тебя лечат? Что происходит?
Е. Ройзман― Меня не привезли, слава богу. Если бы я был не на машине, меня бы отправили на скорой. Но я был за рулем сам. Поэтому мне сказали: «Бегом в больницу прямо». Я приехал. Машину поставил на стоянку. Сразу за мной пришли, завели. И я нахожусь в боксе. У меня нет выхода даже в коридор. Я не имею права выходить в коридор. Больница забита, мест нет. Выходить в коридор никто не имеет права. Ко мне сюда заходят если люди, они заходят, как космонавты в скафандрах.
Е. Ройзман― Когда у меня появился отрицательный тест, когда я сдал, я уже все, я настроился сидеть дома.
И. Воробьева― Положительный тест.
Е. Ройзман― Положительный. Я настроился сидеть дома и не выходить никуда. В это время у меня уже пошел процесс. Но я его не чувствовал никак вообще. И вот основное коварство заключается в том, что происходит все очень быстро, и ты можешь этого не ощущать вообще. И потом я понял, откуда берутся люди, у которых по 50% легких поражено. А там еще зачастую необратимые последствия. Поэтому я прошу всех, кто сейчас слушает, передайте другим, пожалуйста, относитесь к этому серьезно. Это действительно тот самый случай, что имеет смысл последить за собой, за своими близкими. Это очень серьезная история.
Еще один очень важный момент, который хочу, чтобы услышали все. Я отсюда общаюсь с очень многими врачами, кучу вопросов задаю. Все врачи слегка в шоке от того, что начали снимать карантинные меры, потому что все понимают, что сейчас начнется обвал. Мест нет. Я вам сейчас говорю про благополучный Екатеринбург, где очень мощная, развитая система. Ну, горздрав, собственно. Мест нет.
Мало того, мы сегодня столкнулись со случаем: у человека ковид – в гинекологию в отделение кладут, потому что некуда больше положить. Мест нет в Екатеринбурге. Из Екатеринбурга развозят в Сысерть, в Полевской, в Ревду, в Первоуральск. Медики очень много работают. Претензий к врачам нет никаких у людей. Претензии к системе в целом.
Очень интересные вопросы возникают по статистике. Ну вот, допустим, по Екатеринбургу по области – 470 вызовов на ковид. Но надо понимать, что половина вообще не вызывает. У кого протекает бессимптомно, те не вызывают вообще. То есть, по сути, вызовов должно было быть больше 900. Но госпитализировано 233 человека. Поэтому статистика здесь вещь такая. Судя по всему, с реальностью она расходится в разы. И я разговаривал со специалистами с основными. Все считают, что пик в регионах начнется недели через 2. То есть ситуация на подъеме везде.
И. Воробьева― Поскольку ты тот самый человек, который прошел какие-то вещи сам и ты в этом смысле живой свидетель, вот объясни, тебя привезли в больницу, а дальше-то что было? Как они тебя лечат? Что происходит?
Я хочу сказать, кормят хорошо. Здесь можно потолстеть. Реально хорошая больничная еда. Кормят вкусно, кормят обильно. Но к тебе сюда никто не заносит. Есть маленькая прихожая, боксик такой, и с тобой не контактирует никто вообще. Лежать можно только на животе. Лежать разрешают только на животе, на спине вообще нельзя лежать. И у меня сзади там за спиной кислородная штучка висит. Ну, надо дышать кислородом время от времени, хотя у меня сатурация хорошая.
Ну, 2 недели. Они говорят, в чем заключается опасность – нельзя отпускать недолеченных. Специалисты все говорят: «Недолеченных нельзя отпускать». Судя по всему, их заставляют где-то отпускать недолеченных, где-то они разрешают уходить на амбулаторное. Но они говорят: «Куча случаев, когда накрывает через несколько дней после того, как человек был вроде здоровый. Поэтому отслеживать надо дольше».
Ну и, конечно, в чем еще подвох – что требуется достаточно долгая реабилитация для легких. То есть за собой надо будет следить, смотреть. Вот. Ну и, конечно, желудок, потому что препараты такие – противовирусники, обязательно потом антибиотики. И за желудком тоже постоянно надо смотреть. А, и еще знаешь из неприятного – в живот уколы ставят.
И. Воробьева― Да ты что.
Е. Ройзман― Да.
И. Воробьева― А что это за уколы такие?
Е. Ройзман― Антикоагулянты. Потому что одна из самых больших проблем – тромбоз. И чтобы не было тромбоза (разжижения крови).
И. Воробьева― Ну как-то не очень весело. Скажи, пожалуйста, а дальше что там? Еще раз тест будет и КТ на выходе, скажем так?
Е. Ройзман― Два теста. Сегодня рентген еще сделали. Есть такие передвижные аппаратики с рентгеном. И я разговаривал с рентгенологом. Он говорит, заказов очень много, то есть постоянно. Но я тебе скажу одну вещь. Конечно, врачам надо сказать «спасибо». Врачи все работают бегом. То есть они все взмыленные, они в этих костюмах, жара стоит, терпят. Просто бегом работают. Ну и надо сказать, в скорой вообще люди с ног валятся. Огромное количество вызовов. Вообще, они молодцы, конечно. Конечно, уважение всякое.
И. Воробьева― Здесь множество людей передают тебе слова поддержки, желают здоровья, переживают. Одни говорят, что ты выглядишь хорошо; другие говорят, что ты выглядишь не очень хорошо – это обычная история. От себя скажу, что я страшно рада, что ты сегодня в эфире, потому что это, конечно, признак того, что ты совсем идешь на поправку. Скажи, пожалуйста…
Е. Ройзман― Ирин, одну секунду еще. Меня все врачи, с кем я разговаривал, все просили передать всем, кто слышит. Еще по-настоящему в регионах даже еще ничего не началось. Пожалуйста, берегите себя, берегите своих близких, соблюдайте все рекомендации. Есть возможность ограничить контакты – ограничивайте контакты. Потому что все только начинается.
И. Воробьева― Ну и сразу возникает вопрос: когда ты получил положительный тест, ты пытался понять, как ты заразился?
Е. Ройзман― Слушай, я пытался всяко понять. Самое интересное, что вокруг меня не заразился ни один человек. Я сейчас это говорю, и я счастлив, что так произошло, потому что у меня была паника. Не так страшно заболеть самому, как страшно кого-то еще вокруг себя снести. То есть у меня вокруг ни одного теста ни у кого не подтвердилось. И слава богу.
Е. Ройзман― Да. Ирин, но что я для себя. У меня был день понедельник, 2 тренировки у меня было за день. И в середине дня мне позвонили, мне надо было встретить людей, я вышел. И тогда ураган начинался и ледяной ветер. А я был в футболке и немножко вспотевший. И вот я этот ледяной ветер на себе почувствовал. А еще вечером пошел бегать и почувствовал, что ветер ледяной, что продувает. И вот потом у меня уши начало закладывать. Ну, бывает. Я ж точно знал, откуда – что я бегал на ветру таком полураздетый. Ну и, видимо, снижение иммунитета – и сразу выстрелило.
И. Воробьева― Тут еще спрашивают, насколько сложно (или просто) в Екатеринбурге сделать КТ. Добавлю: если ты не Евгений Ройзман. Извини.
Е. Ройзман― Ирин, сложно сделать, действительно. Мало того, сейчас столкнулся. Девчонка здесь, известный художник. Пошла делать КТ и говорит: «У меня был вопрос, есть у меня что-то или нет. Но я сидела в очереди, где битком, где одна женщина уже лежала под капельницей, потому что задыхалась. И я поняла, что теперь оно вот точно». И таких ситуаций, на самом деле, море.
И люди боятся идти в больницу. С одной стороны, правильно боятся, потому что это самые основные рассадники. У нас куча больниц на карантине. То есть у нас основные больницы на карантине. Этого сейчас стало невозможно избежать. И поэтому, как я понимаю, в некоторых больницах обнаружено, но они продолжают работать, никуда не денешься.
Но я сам попал в такую ситуацию, что если бы меня на КТ не выдернули, вот так не позвонили и не сказали «едь», я бы лежал дома и терпел, и у меня бы развивалось. Ну вот так вот.
И. Воробьева― Хорошо. Давай тогда уже обратимся к некоторым вопросам от наших слушателей. И вопрос неполитический, опять же про твое состояние: «Ты в больнице. Что было в пятницу с приемом?».
Е. Ройзман― Все равно уже, понимаешь, у нас график сбился. И у нас прием идет перманентно. Все равно люди постоянно обращаются, все равно что-то пытаемся делать, решать. То есть у нас все работают. Раньше это было в пятницу вот так вот максимальное напряжение, концентрированно. Сейчас эта история размазана. Я думаю, что мы к приемам вернемся не раньше сентября. Скажу больше, я полагаю, я думаю, что в сентябре еще дети в школу не пойдут. Думаю, что гораздо позднее пойдут в школу.
Мало того, у нас город столкнулся с ситуацией. Открывают детские сады (дежурные группы). А в дежурные группы ходят, представляете, дети полицейских, дети врачей, дети мчсовцев. И потому что работают с людьми, работает кто-то в красных зонах, моментально кто-то из детей приносит в группу инфекцию, а, может быть, родители, когда приходят. И снова вынуждены закрывать. Поэтому, я думаю, сейчас даже открывать пока не будут. Делают такие робкие попытки единичные. Но думаю, что не будут открывать. Люди не хотят отдавать детей. Ситуация оказалась глубже и дольше, чем предполагали.
И. Воробьева― Еще спрашивают про температуру. Была ли у тебя высокая температура? И что сейчас?
Е. Ройзман― Каждый раз я вставал утром, у меня была температура 36,6 – 36,7, а к вечеру была 37,2, 37,3, 37,4. Ну, можно не обращать внимание. Ну вот сейчас вообще нет температуры. Но я знаю людей – по 2 месяца температура продолжается, долго отходят.
Сын знаменитой телеведущей Светланы Моргуновой, не вызывал врача, вроде как грипп... Неожиданно умер дома. А Собянин заявил, что дома от коронавируса никто в Москве не умирал.
В построенном "королевстве кривых зеркал" ничего не закончилось!!! Не могу писать больше положенного о происходящем здесь, рядом. Для простых смертных, как и прежде - хочешь получить помощь - открывай кошелёк и вперёд!
