Дмитровский Форум V2

[Сумеречный Дракон]

Взято отсюда
http://www.abhoc.com/arc_an/arc_an.html
--------------------------------------------------------------------------------

Сталин и Козловский
После одного правительственного концерта Сталин пригласил к себе тенора Козловского, сказал, что ему понравилось пение, и предложил высказать просьбу. Козловский сказал, что его никак не выпускают за границу.
"Почему?"
- спросил вождь.
"Наверное, опасаются, что я не вернусь".
"А вы что, действительно можете не вернуться?"
"Да что вы, товарищ Сталин! Да для меня моя родная деревня в сто раз дороже любой заграницы".
"Правильно"
- похвалил вождь, -
вот и поезжайте в свою деревню".


--------------------------------------------------------------------------------

Самоуправство Невельского
Канцлер Нессельроде однажды всеподданнейше донес царю на капитана 1 ранга Невельского: тот самовольно поднял российский флаг в спорном месте на Дальнем Востоке и основал там российский форпост, чем вызвал гнев Англии и прочие международные осложнения. За это, по мнению министра ослушника следовало разжаловать в матросы. Император же Николай I на это повелел: Невельского произвести в адмиралы. Что же до его самоуправства, вызвавшего такую изжогу у Англии, то император изрек:
"Там, где однажды поднялся российский флаг, он уже опуститься не может".

(Уважаю - Сумеречный Дракон)
--------------------------------------------------------------------------------

Угроза зрителями
И еще одна история связанная все с тем же Николаем I. В Париже решили поставить пьесу из жизни Екатерины II, где русская императрица была представлена в несколько легкомысленном свете. Узнав об этом, Николай I через нашего посла выразил свое неудовольствие французскому правительству. На что последовал ответ в том духе, что, дескать, во Франции свобода слова и отменять спектакль никто не собирается. На это Николай I просил передать, что в таком случае на премьеру он пришлет 300 тысяч зрителей в серых шинелях. Едва царский ответ дошел до столицы Франции, как там без лишних проволочек отменили скандальный спектакль.

(Уважаю - Сумеречный Дракон)
--------------------------------------------------------------------------------

Маяковский и Инбер
Была в свое время поэтесса Вера Инбер и написала она как-то поэму, в которой между прочим были такие строчки:
"Ой, ты гой еси царь батюшка
Сруби лихую голову!"
Ну, Маяковский и спрашивает:
"А ты Верочка стихи то свои вслух читала?"
"А что такого? Ничего такого!"
Тогда Маяковский написал такие стихи:
"Ах, у Инбер! Ах, у Инбер!
Что за глазки, что за лоб!
Все глядел бы, все глядел бы,
Любовался на нее б!"


--------------------------------------------------------------------------------

Божественная помощь
В сентябре 1860 г. итальянский бриг у побережья Далмации наскочил на риф, не обозначенный на картах. Судно получило пробоину. Пластырь завести не удалось, матросы бросились к помпам. Капитан, весьма набожный ?человек, стал молиться о спасении, преклонив колена перед стоящей в его каюте большой - почти в человеческий рост - деревянной статуей девы Марии.
Однако чем горя?ее молился капитан, тем быстрее прибывала вода. Стало ясно, что судно вот-вот пойдет ко дну. Рассвирепевший капитан, осыпая статую градом отборных ругательств, выволок ее из каюты и швырнул за борт.
И вдруг - помпы начали справляться с поступлением воды, полузатопленный бриг удалось кое-как довести до гавани. Когда судно поставили в док, в пробоине обнаружили застрявшую статую девы Марии, затянутую потоком воды.


--------------------------------------------------------------------------------

Совет бывалого моряка
Бывший моряк Рональд Сельдстрем поместил в нескольких шведских газетах рекламу
"единственного в мире абсолютно безотказного и безвредного"
средства от морской болезни, рецепт которого он обещал выслать любому желающему всего за 3 кроны. Тысячи читателей поверили морскому волку и получили аккуратно отпечатанный на машинке краткий совет:
"Оставайтесь на суше!"


--------------------------------------------------------------------------------

Статистика и эстонцы
На одной из международных конференций, когда профессор-физик С. П. Капица упомянул, что население СССР можно указать с точностью до 1 млн. человек, ситуация в зале тут же стала анекдотической. Поднялся эстонец и с вызовом спросил:
"Вы что же, нас за людей не считаете?.."


--------------------------------------------------------------------------------

Из взглядов Клаузевица
Клаузевиц отмечал:
"Война является не самостоятельным делом, а продолжением политики другими средствами; ввиду этого главные линии всех крупных стратегических планов преимущественно имеют политический характер, который выступает тем сильнее, чем шире они охватывают войну и государство в целом. Весь план войны непосредственно вытекает из политического бытия воюющих государств и их отношений с другими державами ... Но политический элемент проникает и в отдельные операции, и лишь редко можно найти крупный военный акт, например, сражение и т.п., на который политический элемент на оказывал бы какого-либо влияния ...".
Далее Клаузевиц отмечает, что "этот взгляд" он кладет "в основу всей стратегии", что это
"делает понятной всю военную историю - без чего все полно величайших абсурдов".


--------------------------------------------------------------------------------

Хрущев и Рокоссовский
После выступления с докладом о культе личности Хрущев попросил Рокоссовского написать что-нибудь да почерней о Сталине. Константин Константинович без дипломатии ответил:
"Никита Сергеевич, товарищ Сталин для меня святой!"


--------------------------------------------------------------------------------

Из книги Гюнтера Блюментрита "Роковые решения"
"Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила. В течение последних недель сопротивление противника усилилось, и напряжение боев с каждым днем возрастало...
Стали раздаваться саркастические замечания по адресу военных руководителей, восседавших в Берлине. В войсках считали, что политическим руководителям пора побывать на фронте и своими глазами посмотреть, что там делается...
Воспоминание о Великой армии Наполеона преследовало нас, как привидение. Книга мемуаров наполеоновского генерала Коленкура, всегда лежавшая на столе фельдмаршала фон Клюге, стала его библией. Все больше становилось совпадений с событиями 1812 года."