Ил-2 » Вс мар 02, 2014 15:48 pm
Хотят ли русские войны?
Московский комсомолец" от 2 марта 2014 г.
Драматические события первых дней весны 2014 года поставили этот вопрос во весь его гигантский рост. Случилось то, что еще месяц назад казалось абсолютно невозможным. Владимир Путин попросил и получил парламентскую отмашку на использование российских войск на территории Украины.
Все последние дни и недели западные политики и СМИ трубили о планах Москвы аннексировать Крым. Неужели они оказались правы? Нет, я не верю, отказываюсь в это верить. Я верю в другое: Россия официально становится участником украинской внутриполитической драмы не для того, чтобы воспользоваться трудным положением соседа и «каннибализировать» его дом. Россия хочет помочь соседу выйти из невозможно трудной ситуации, в которой он оказался.
«Решение о вводе российских войск на территорию Украины на данный момент не принято и, вполне возможно, не будет принято вообще, — заявил мне утром в воскресенье высокопоставленный член свиты ВВП. — Зачем же тогда Путин обратился за разрешением на использование войск в Совет Федерации? Затем, чтобы в любой момент иметь в своих руках полный арсенал всех возможных средств. От этих скотов — украинских правых радикалов — можно ожидать чего угодно. Главное, чтобы они не начали стрелять в гражданское население в Харькове, в Луганске, в Крыму. Предотвращение чего-то подобного — единственный мотив наших действий. Планов присоединять к себе Крым у России нет».
Звучит трезво и совсем не воинственно. Но принятое ВВП решение все равно является одним из его самых дерзких и судьбоносных поступков на посту президента. Последствия действий Кремля в эти дни — и уже предпринятых, и тех, что только предстоит предпринять, — будут самым прямым образом отражаться на судьбе нашей страны годы и десятилетия вперед. Владимир Путин взял на себя чудовищный объем ответственности. На карту поставлено и место ВВП в истории, и благополучие всех без исключения граждан РФ.
Впрочем, был ли у ВВП иной выбор, кроме принятия решения той или иной степени судьбоносности? С моей точки зрения, нет. О разумности или целесообразности тех или иных конкретных шагов можно и нужно спорить. У меня вызывает сомнение очень и очень многое, включая целесообразность путинского обращения в Совет Федерации. Но в целом Россия не по своей вине оказалась в ситуации навязанного и вынужденного стратегического судьбоносного выбора.
В 1961 году влиятельный британский политик маркиз Солсбери ввел в политический сленг новое выражение. Описывая министра колоний Йэна Маклеода, он назвал его «слишком умным наполовину» — человеком, который так упивается своей хитростью, что обманывает в первую очередь сам себя.
То же самое, с моей точки зрения, можно сейчас сказать и про украинскую политическую элиту, и про политику Запада на украинском направлении. «Соревнование по метанию булыжников в стеклянном доме» — затея смертельно опасная в любой стране. Но в Украине она опасна вдвойне или даже втройне. Страна слеплена из кусков, которые иногда имеют больше общего с соседними странами, чем друг с другом. Управлять таким государством можно только на основе компромисса.
Вместо этого в Киеве мы видим триумф «человека с ружьем». Старая конституционная власть свергнута и растоптана. Новая власть не просто обладает сомнительной легитимностью: парламентарии проштамповали все нужные решения, опасаясь за свою жизнь и жизнь своих близких.
Новая власть в Киеве слаба и заискивает перед радикалами. Людям с мышлением головореза униженно предлагают высокие государственные должности. Например, лидера «Правого сектора» Дмитрия Яроша просят стать заместителем секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины. В структурах центральной власти возникает чудовищный перекос. Украина поделена на запад и восток. А влияние в столице имеют только представители запада. Создаются все условия для блицкрига радикалов на прежде не подконтрольный им восток.
Беспокоит ли это США и ЕС? Если да, то ни Вашингтон, ни Брюссель этого не показывают. Если смотреть в корень, то в ходе нынешнего кризиса американцы и европейцы подчинили свою политику одному-единственному принципу: все, что плохо для России и близких ей украинских регионов, хорошо для всех остальных.
Украинские радикалы грубо нарушают соглашения, гарантами которых выступили США и ЕС? Не беда, такое случается, живем дальше! Новое правительство в Киеве создается если не под дулом автоматов, то уж точно под диктовку вооруженной толпы? Тоже не беда. Чего не сделаешь ради евроатлантического выбора Украины!
Все это, видимо, делается с расчетом: Россия ничего не сделает. Россия годна только на выставление очередного негодующего пресс-релиза на сайте МИДа. Но, как и в случае с грузинской войной 2008 года, «западные партнеры» Путина недооценили степень его «отмороженности» — в хорошем смысле этого слова.
Русский медведь терпел, когда его грубо обзывали. Русский медведь терпел, когда его дергали за хвост и кидали в него камни. Но когда в русского медведя стали тыкать раскаленными металлическими прутами, наш «национальный символ» начал действовать.
Не выйдут ли эти действия нам боком? Хотел бы сказать — нет. Но реализм заставляет меня сказать: не исключено. Возможное благородство или оправданность мотивов — это в политике вещь второстепенная. Единственное, что имеет значение, — это результат действий. Именно поэтому у меня нет эйфории от того, что Путин отказался безропотно принять грандиозное геополитическое поражение России, которое нес нам Евромайдан. Вместо эйфории у меня огромное беспокойство: не наделаем ли мы в пылу «битвы за справедливое дело» глупостей и ошибок?
«В момент крайнего обострения ситуации Путин всегда серьезно все обдумывает, чтобы не наделать глупостей. Он идет на жесткие меры только тогда, когда других вариантов нет», — прокомментировал мне эти опасения собеседник в Кремле.
Хочется верить. Пока ситуация очень опасная. И чтобы она стала менее опасной, важно, чтобы российская угроза применить силу по максимуму осталась только угрозой, стимулом к решению всех проблем иным способом. Россия должна четко акцентировать свои намерения: мы не собираемся никого завоевывать, мы собираемся лишь не допускать кровопролития.
Украинский кризис должен как можно быстрее закончиться на основе компромисса — не бумажного, как было прежде, а настоящего. Компромисса, за нарушение условий которого виновник крепко получит даже не по шапке, а по более чувствительной части тела.
Украинский кризис должен закончиться без «территориальных приобретений» для РФ. Да, нам необходимо сохранить в Крыму свой флот. Да, мы обязаны защитить жизнь и права близких нам жителей украинского востока. Но, делая все это, мы должны гнать от себя прочь мысли «отщипнуть себе кусочек Украины». Технически мы, наверное, можем это сделать. Но в этом случае вся остальная Украина превратится в нашего исторического врага. Не хочу этого кошмара. Мы должны быть для Украины гарантом и другом, а не завоевателем и врагом.
«Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишины, над ширью пашен и полей, и у берез и тополей... Да, мы умеем воевать, но не хотим, чтобы опять солдаты падали в бою на землю горькую свою. Спросите вы у матерей, спросите у жены моей, и вы тогда понять должны, хотят ли русские войны» — эти строки Евгений Евтушенко написал в 1961 году. В марте 2014 года они по-прежнему актуальны на 100%.
материал: Михаил Ростовский
Настоящий подполковник.
